Бакер – бледный молодой человек с оттопыренными ушами, вечно невыспавшийся, всегда напомаженный и постоянно рассеянный, был официантом кафе «Барден». Это известное кафе с полированной обшивкой из красного дерева и сияющими медными люстрами располагалось на углу бульвара Вольтера в одиннадцатом парижском районе на первом этаже углового жилого дома номер один, фасад которого выходил на площадь Республики. На следующем этаже была канцелярия конторы по найму, принадлежащей Альберу Урселю.

– Я вам уже сказал, что находился на кухне и мыл посуду, – начал снова Бакер.

– День, месяц и год?

– Ну, сегодня. Наверное, около половины второго пополудни.

– Значит, в воскресенье 18 июля 1909 года. Так и запишем. Что вы делали?

– Что? Все, как обычно. Убирал со стола, в зале уже было пусто. Персонал обедал. Я ополоснул бокалы и начал их вытирать. Потом услышал это.

– Что вы услышали? Пожалуйста, поточнее.

– Сначала я подумал то, что думал всегда в обеденный перерыв. Что это его любовница пищит, визжит, кричит от блаженства. Видите ли, они в обеденный перерыв всегда занимались любовью, и женщину было слышно даже внизу, когда в ресторане было тихо. Однажды я даже засек, сколько времени это длится. Но сегодня мне почему-то показалось, что она кричала не от блаженства, а от страха. Мне даже послышалось, что она зовет на помощь. Ну, скажите, господин комиссар, откуда я мог знать, что это, скажем, не своеобразное проявление страсти у мадемуазель Жермен.

– Полное имя.

– Жермен Бишон.

– Возраст.

– Пятнадцать-шестнадцать. Я еще сказал патрону, что она изрядная шлюха, что у нее, наверное, кроме этого нет ничего в голове, но он только махнул рукой и посмотрел на свою жену, сидящую за кассой. Я подошел к мадам и сказал ей, чтобы она прислушалась. Но она меня погнала назад на кухню, дескать, нечего совать везде свой нос, у меня есть чем заняться, раз уж она мне платит.

– Мадам Барден ее тоже слышала?

– Да. Мы все ее слышали, но думали, что она на диване с господином Альбером.

– Полное имя.

– Альбер Урсель, хозяин конторы по найму служанок в хорошие семьи. Но потом я вспомнил, что месье Урсель уехал. Он каждую субботу уезжал за город.

– Куда?

– Во Флин-сюр-Сен к матери. Всегда без четверти два пополудни с вокзала Сен-Лазар.

– Вы видели, как он уходил?

– В том-то и дело, что видел. Он прошел мимо с той же черной дорожной сумкой, с которой уезжал каждую неделю. Жермен должна была оставаться наверху одна.

– Она была его сотрудницей?

– Прислугой, но в постели. Во всяком случае, сначала.

– Сколько лет этому Урселю?

– Тридцать пять.

– Он женат?

– Куда там. Старый холостяк и развратник. Он не может без женщин, господин комиссар. Но кто может, скажете вы, кто может?

– К делу, месье Бакер. Что было дальше? – спросил Октав Амар.

– Что? Ничего. Я занимался своим делом, и вдруг мне на голову что-то капнуло. Я не понял, что это такое, и поэтому не обратил на это внимания, закурил и выпил рюмочку. Так, чтобы мадам меня не видела – нам это запрещено. – Но потом что-то капнуло мне на кисть руки, я эту каплю стер и размазал, она была какая-то коричневая, я посмотрел вверх и увидел на потолке довольно большое красное пятно. И тут я сообразил, что любовница Альбера визжала не от блаженства, что, скорее всего, она действительно звала на помощь. Я пошел за мадам к кассе и сказал ей, что с потолка от господина Альбера в кухню капает кровь.

– Что сделала, мадам Барден?

– Она завизжала и стала звать патрона. Он посмотрел вверх и, не сказав ни слова, побежал за консьержем Дюмоном.

В кафе «Барден» можно было войти из холла, в котором сидел консьерж, живший в этом же доме. Владелец кафе ворвался прямо в квартиру Дюмона и сообщил ему о произошедшем. Помещение бюро по найму занимало весь второй этаж, куда вела отдельная лестница, закрывавшаяся на первом этаже раздвижной решетчатой дверью. Она, понятно, была открыта только в рабочее время.

Дюмон об этом знал, но все-таки подбежал к решетке, убедился, что она заперта, затем поднялся по парадной лестнице на второй этаж и заглянул из окна в коридоре в окно приемной Урселя. Но ничего внутри ему разглядеть не удалось. Тогда он решил действовать иначе. Консьерж принес стремянку, взобрался на лепной портик над входом в дом, куда выходили окна квартиры и канцелярии Урселя. Дюмон ступал осторожно, чтобы не поскользнуться, и заглядывал в окна: канцелярия, столовая, спальня. В спальне царил беспорядок. Казалось, что здесь недавно бушевал сумасшедший: женская одежда на полу, разбросанная постель, выломанные двери шкафа. Было похоже, что там побывал грабитель. Дюмон тут же принял решение, слез с лестницы и побежал.

– Куда вы, месье Дюмон? – крикнул ему вслед Барден.

– В комиссариат, на Ля-Фоли-Мерикор. Надо сообщить об этом.

Октав Амар был опытным криминалистом. Он быстро сориентировался на месте происшествия. Начав выслушивать первых свидетелей, он, уже знал, о чем их спрашивать и в какой очередности следует выслушать. Первым он вызвал полицейского Лепена.

– Итак, вы встретили консьержа Дюмона на улице? – спросил его Амар.

– Так точно, господин начальник, – вытянулся по стойке смирно Лепен. – Он сказал мне, куда идет и зачем, а я ему сказал, чтобы он никуда не ходил, что вернусь с ним на улицу Вольтера и посмотрю на эту квартиру сам.

– Вы находились на дежурстве?

– Да, господин начальник. Мы вошли во двор. Дюмон принес стремянку, мы поставили ее под окном приемной этого бюро по найму, и я заглянул внутрь. Приемная была пуста, я ударил локтем по стеклу, открыл окно и влез внутрь. Одна приемная, другая, канцелярия и распахнутые двери в кухню. Она лежала на полу, из одежды на ней были только разорванная красная нижняя юбка и кофточка. Ее голова была страшно рассечена. Она лежала в луже крови. Я позвал Дюмона. Он сказал мне, что девушку зовут Жермен Бишон. Я послал за комиссаром Карпеном, это его район, господин начальник. Он скоро пришел, за ним – судебный следователь Варрен. Хотя это и не его район, но он замещал господина следователя Астронга, который в субботу уехал за город. Нам уже удалось открыть внизу на лестнице раздвижную решетку, так что никому больше не пришлось лезть по приставной лестнице в окно.

Рассказ полицейского комиссара Карпена:

– Когда я пришел на место происшествия, еще никто ни до чего не дотрагивался, все оставалось нетронутым. На столе – тарелка, на ней – недоеденный кусок колбасы и ложка размазанной горчицы. Очевидно, она как раз обедала, когда на кухне появился убийца.

– Вы поднялись наверх по лестнице, комиссар? – спросил его Октав Амар.

– Мне удалось открыть отмычкой складную решетку и входную дверь.

– Как выглядело место преступления?

– Вероятно, убийца напал на нее в столовой, потом преследовал ее, она убежала на кухню, где он и убил Жермен топором. Я обнаружил его в спальне, на кресле. Топор был еще влажный. Убийца смыл кровь с топора в ванной.

– Вы предполагаете, что топор был орудием убийства?

– Да, господин начальник. Убийца взломал им также двери шкафа. Это был грабитель. Он открыл ящики, все выбросил на паркет. Он перерыл столы в канцелярии, выломал дверцу шкафа. Был такой беспорядок, как будто кто-то искал деньги. Но одно обстоятельство подозрительно: как он попал в квартиру. Нигде нет никаких следов от взлома дверей или окон.

Октав Амар рассуждал следующим образом: «Незнакомый грабитель проник в контору Урселя, предполагая, что найдет там деньги или другие ценности. Он заранее выяснил, что владелец фирмы регулярно уезжает в субботу в деревню к матери, значит у него будет возможность спокойно обыскать квартиру и канцелярию. Когда же он попал внутрь, причем непонятно, каким образом, то увидел Жермен Бишон, на присутствие которой он не рассчитывал. Завязалась драка, в которой грабитель убил топором любовницу Урселя. Вот только как преступник попал внутрь?»